Лама Оле Нидал
"Ежедневная жизнь йогина"

В Тибете существовала одна старая линия, занимающаяся прежде всего пуджами. Затем возникла другая, совсем новая, концентрирующаяся главным образом на дискуссиях и изучении наук, исследованиями и науками. Следующая школа, которая появилась немного позже, чем наша, сосредоточивалась прежде всего на научном аспекте Дхармы и с написанием книг. Наконец, наша традиция Кагью, линия Устной Передачи, занималась главным образом практикой. Мы - линия йогинов Тибета. Наши великие примеры это такие мастера как Миларепа, Марпа и разные Кармапы. Это означает, что просветление не является чем-то внешним, полным разных мнений и идеи. Также это не что-то абстрактное или далеким от действительности, но затрагивает очень непосредственно нашу жизнь. Именно потому, что мы являемся линией практики, а не только интеллектуальной школой, очень важно, чтобы мы в жизни действительно задавали вопросы, которые в себе носим. Нас не должна просто удовлетворять какая-то старая вещь только потому. что ее практиковали в течение 1000 лет в Тибете. Нам нужно спрашивать самих себя, что общего это все имеет с нами. Точно также существенно, чтобы мы действительно исследовали вещи, чтобы мы всегда снова проверяли на улице то, чему му научились, и использовали это понимание с пользой для других и самих себя. Также благодаря этому мы увидим как далеко мы зашли, и насколько полезны методы Будды для нашей жизни здесь на Западе.

Только тогда мы станем настоящими держателями линии, только в этот момент мы начнем передавать благословение. Благословение не заключается в словах или же в старинных системах. То, что действительно важно, рождается из опыта: опыта избытка, уверенности, силы, а также из того, чего мы добиваемся, используя разные методы работы с умом, и что передаем потом дальше благодаря собственному пониманию и собственной силе. Поэтому я хотел бы сначала определить функции йогина. Вообще, кто такой йогин? Если вы посмотрите на тибетскую культуру, вы увидите, что в ней существуют три разных уровня практики. Есть монахи и монахини - их особенным свойством является то, что наиболее интенсивно они концентрируются на том, чего на внешнем уровне следует избегать, поэтому они очень тщательно обращают внимание на действия, слова и мысли и стараются избегать всего, приносит страдание и является источником трудностей. Для этого им служит целый ряд обетов.

Однако, если бы все были монахами и монахинями, мир бы не развивался. Не было бы детей, которые зарабатывали бы на их пенсию, не было бы также экономики. Таким образом это не могло бы функционировать. Поэтому также буддизм всегда очень сильно направлен на тех, кого мы называем мирскими людьми. Итак, чего они хотят, или также - чего мы хотим достичь? На самом деле имеется в виду то, чтобы жизнь проходила правильно на практическом уровне, чтобы все мы, как другие так и мы сами получали от нее как можно больше пользы и переживали счастье. Цель мирских людей - это то, чтобы семья, общество и друзья стали лучше и развивались на пути. В такой ситуации можно только до определенной границы заботиться о внешних вещах, очень часто приходится работать в немного серой области этики, если вы хотите руководить какой-то фирмой или заниматься торговлей. И поэтому поскольку мы не в состоянии на внешнем уровне обращать внимание на все мелочи, мы замещаем его внутренним уровнем. Внутренний уровень - это уровень мотивации. Благодаря ей мы можем "обезоружить" немного несовершенное и резкое поведение во внешнем мире, думая: "Пусть все, что я делаю, принесет пользу всем существам!" Наибольшее значение здесь придается тому, что мы называем отношением Бодхисаттвы. Это самая важная позиция, которую мы имеем - мы развиваем ее в полную силу. Кроме того, мы пробуем мудро, полезно и практично обходиться с вещами. И, наконец, мы доходим до йогинов. Йогины, собственно, не связаны внешними обетами. Также внутренние уровни имеют в их случае второстепенное значение. Важной характерной чертой йогина является то, что он постоянно переживает полноту, силу и интенсивность жизни. Он постоянно остается на уровне, на котором вещи переживаются как свежие, новые, полные силы и возможности - просто явления видятся с уровня чистоты.

Если бы мы хотели выразить это популярно, мы могли бы сказать, что монах полностью нарушает свои обеты, когда вдруг окажется, что он завел семью. Тогда можно забыть о внешних вещах, по отношению к которым он принял обязательства. Мирской человек полностью нарушает свои обеты, если он перестает быть полезным для других и самого себя и наоборот - начинает приносить им страдание и создавать трудности. Если он не может разобраться с жизнью, он уже не локомотивом для общества и для мира. Тогда он больше похож на вагон, который надо тянуть. Йогин же теряет свои обеты, если он повесил нос, когда теряет хорошее настроение, свежесть и психический избыток, если покидает его спонтанная радость и сила. Тогда он теряет землю под ногами и перестает правильно функционировать. После того как мы сейчас посмотрели на общие контуры этих уровней, нам следует также понять, что здесь все взаимосвязанно. Если мы постоянно снова и снова имеем трудности с внешним миром, если мы непрерывно приносим другим все новые страдания, тогда мы можем забыть о мудрости и позиции Бодхисаттвы. Почему? Потому что тогда мы никогда не достигнем покоя. Вдруг оказывается, что все бегают за нами с вилами и хотят повесить нас на ближайшей сухой ветке, или также беспрерывно имеем дело с полицией, или в дверь каждый день стучат служащие банка. Если внешнее не функционирует, то внутренние вещи тоже не многого стоят.

Таким же образом, если мы имеем проблемы с внутренним уровнем, это значит, если нам не хватает сочувствия и мудрости, то мы можем попрощаться с чистым видением. Если нам не хватает сочувствия, мы думаем только о самих себе. Тогда даже самая большая и самая мудрая вещь, которую мы скажем, будет лишена силы, рахитическая и маленькая, потому что ее относительный пункт составляет только одно существо, ситуация, семья или также общественная группа. Это напоминает треугольник, стоящий на одной из вершин; он не много может на себе удержать. Если однако , в противоположность этому , мы думаем о других, тогда все, о чем мы думаем, что говорим и делаем, автоматически становится огромным, мощным и полным значения. Наконец, без мудрости мы также не продвигаемся вперед. Итак, какой вид мудрости нам нужен? Здесь имеется в виду обновляющая драгоценная мудрость, которая заботится о том, чтобы вещи не становились в нашей жизни слишком личностными, тесными и липкими, то есть, мудрость переживания пустоты явлений. Она знает, что ни мы сами, ни те, с кем мы имеем дело, ни также вещи, которые мы делаем, не являются чем-то особенным или отделенным друг от друга, но представляют собой аспекты одного и того же целого, а также что никакого "я" не существует на самом деле - ни в теле, ни в мыслях или в чувствах. Эта мудрость видит, что не существует никакое "ты" или какая бы то ни было ситуация как что-то прочное, неизменное, но что все обусловлено, появляется из пустого открытого пространства , свободно в нем разыгрывается и растворяется в нем обратно. Таким образом, явления непрочны. Это рассмотрение очень важно. Ибо только тогда, когда вещи перестанут быть липкими, когда они уже не будут слишком личностны, сможет полностью открыться и расцвести вся сила практики йогина - ее интуитивная, спонтанная и лучистая радость.

Эти три вещи строятся друг на друге, однако главный упор можно сделать на одну из них. Если мы пробуем практиковать, то автоматически мы будем придавать тому или иному пункту наибольшее значение. Если у нас много трудностей, то нас интересуют прежде всего внешние вещи. Мы видим, насколько мы заблокированы своими собственными проблемами и пробуем, так эффективно, как это только возможно, отдалить их от себя. Если мы уже не вязнем в наших проблемах, и наша энергия уже не поглощена ими полностью, то сочувствие и мудрость появляются самопроизвольно. Вдруг окажется, что вот уже мы имеем психологический избыток, позволяющий нам думать о других, что-то делать для них и приносить им пользу. Когда мы откроем в себе этот избыток, наш ум станет таким богатым, что вдруг само из себя, изнутри возникнет в нас доверие, что возможен даже самый дальний прыжок: мы поймем, что может действительно все мы имеем природу Будды. Для нас вдруг станет ясно, что мы можем работать с умом и достичь прочных и абсолютных результатов. Все эти различные вещи функционируют вместе и образуют определенную целостность.

Существует точка, в которой эти 3 пути становятся одним - это практика Махамудры. Используя ее спонтанно и без усилий а также с мотивацией сочувствия и мудрости, мы видим точно, какими являются вещи; одновременно мы также не ограничены привязанностью к самому восприятию. Если мы прибываем (отдыхаем) в том, что есть, и не зависим от того, что переживаем, тогда все в этот самый момент освобождается самопроизвольно. Каждую ситуацию мы переживаем тогда с уровня одновременно возникающей мудрости. В тот самый момент, когда появляется ситуация, показывается также ее разрешение. В каждый момент, если что-то открывается, мы точно знаем, что и как надо сделать, мы точно знаем всю ситуацию - полностью ее понимаем. Все , что происходит, составляет, таким образом, процесс открывания, в котором постоянно переживается что-то новое. Это наша истинная цель, именно этого мы хотим достичь - наивысший уровень, который вообще существует.

Если нам удается видеть все с уровня чистоты, то мы можем увидеть также в себе нечто чистое и красивое, а также мы можем переживать себя самих как потенциальных Будд. Также мы можем заметить у других мудрость, пережить их сочувствие, силу, радость и значение. Мы переживаем, чем они являются и что выражают. Если мы способны на это, все растет так, как должно. Тогда естественным образом другие достижения появятся самопроизвольно. Если мы сильно чувствуем желание всех существ достичь счастья и освободиться от страдания, то мы просто не можем избежать того, чтобы делать для них наилучшее, что возможно полным мудрости и любви способом. В то же время, осуществление лишенных значения и приносящих проблемы действий не возможно - нет речи об этом. Таким образом мы можем удерживать наивысший уровень, усилить его своей собственной силой и непрерывно на нем строить. Тогда все другое становится просто подарком. Именно это имеется в виду. Как мы тогда живем? В случае монаха, тем, на что он обращает особенное внимание, являются внешние вещи, вещи, которых делать не следует, а также развитие концентрации. Для мирского человека важно, чтобы он правильно функционировал, и чтобы все происходило так, как должно, чтобы он был полезен для других и для самого себя. О чем, однако, идет речь в случае йогина? В действительности, здесь имеется в виду внутреннее отношение, то, что мы удерживаем в уме во время дня. Если мы можем видеть вещи с уровня чистоты, не будет конца тому, что мы сможем практически сделать.

Когда мы встаем утром, что мы прежде всего делаем? Заканчиваем медитацию сна, которую мы начали вечером. Мы решаем, что будем осознавать свои сны. И в течение дня мы удерживаем чувство сна живым. Мы не делаем никакой границы. Мы, например, не просыпаемся и не говорим: "Это было столько и столько сна, мне снилось это и это. А теперь снова все будет четырехугольное и узкое". Просто мы удерживаем ощущение открытости, сноподобности и возможности. Радуемся всему так хорошо, как только можем. Например, последним объятием девушки, вставанием и всеми переживаниями, которые это сопровождают. Независимо от того, что мы делаем, вставая, мы оставляем живым уровень радости, свежести и приятного напряжения. Когда мы идем под душ, мы осознаем то, что смываем с себя все негативное. И действительно, мы потом совершенно прозрачные (чистые). Под душем также очень хорошей вещью является повторение мантр Дордже-Семпа. Когда мы идем в туалет, происходит точно то же самое. Мы ощущаем свет, приходящий сверху и выталкивающий из нас все вредное. Мы целиком освобождены и чисты. Во время завтрака мы можем визуализировать Будду или Ламу. Тибетцы чаще всего удерживают его в горле во время еды. Мы, люди Запада, однако, думаем немного иначе. Тибетские матери, например, выплевывают детям в рот пережеванную еду. Поэтому, может быть, такой способ медитации им не мешает. Является естественным или нет подношение Ламе чего-то пережеванного, необходимо решить самому. Это зависит от наших ощущений и от нашей культурной основы. Если мы можем это сделать, мы подносим Ламе весь поток еды и все хорошие вещи, которые она содержит, всю силу, витамины и протеины. Одновременно мы думаем о всех существах, которые ничего не получают - о духах, которые, может быть, сейчас присутствуют в пространстве, на всех возможных уровнях осознавания, в состояниях великой привязанности, которые в действительности не имеют никакого прочного постоянного тела, но несмотря на это, они переживают, что они его имеют. Можно представить себе, что они получают сейчас что-то поесть. Когда мы выходим из квартиры, мы можем сделать это разными способами. Есть люди, которые все делают утром в последний момент, другие же организуют себе чуть больше времени. Все равно, как бы мы это ни делали. Независимо от того, напряженные ли как стальная пружина, мы прыгаем в машину и, сдирая резину, едем вниз по улице, или же спокойно выходим и все тщательно рассматриваем; самой важной вещью является, чтобы мы осознавали то, что мы делаем. Мы переживаем это, мы полностью присутствуем, когда это делаем. Мы ощущаем тело, и то, как двигаются мускулы. Мы осознаем первый запах дня. Мы видим, что делают все другие люди. Итак, мы имеем такое очень панорамное и широкое ощущение. Все присутствует. Даже если мы не смотрим с какой-то особенной концентрацией, мы имеем ощущение, что мы вбираем все всем телом, что мы всасываем все впечатления и ничто не избегает нашего внимания. Когда мы уже сидим в хорошо идущей машине, мы имеем картину поршней, которые движутся с полной точностью вниз и вверх. Мы видим искру, которая зажигает смесь, ощущаем силу, когда мы включаем мотор и двигаемся с места. Мы думаем о том, что нам не следует ехать слишком быстро, пока мотор еще не разогрет. Мы переживаем момент сочувствия к машине и думаем так: "Я берегу сейчас эту вещь и забочусь о том, чтобы она правильно работала. Она делала для меня так много, и сейчас я могу что-то сделать для нее". Когда мотор уже разогреется, мы начинаем прибавлять газ, радуемся полной силе. Радуемся также способному инженеру, который построил автостраду. Мы радуемся, что стольким многим людям удается удерживать эти сложные коробки на шоссе. Мы переживаем это действительно, как определенного вида мудрость, как нечто интересное. Зимой, когда долгое время темно, мы впитываем все темные цвета и цвета неонов. Если же ясно и лето, мы хватаем краски неба, мы осознаем формации облаков, подносим их, желаем, чтобы другие тоже могли увидеть нечто столь же красивое. Мы переживаем самого себя как бога или Бодхисаттву в его маленькой чистой стране, с рулем и всем, что к этому относится. Мы видим, что другие находятся в подобных ситуациях, мы переживаем это, и видим все как процессы мудрости, как нечто интересное, что действительно происходит. Когда мы потом паркуем автомобиль, мы думаем следующим образом:"Ох, как хорошо. Будды снова нас сберегли. Еще раз удалось". Когда мы поднимаемся в офис, мы радуемся всему, что там происходит. Мы переживаем присутствие людей, которые стоят вокруг и проверяем, кто именно хорошо вымылся. Мы ищем того, кто хорошо пахнет и приближаемся к нему, избегаем же тех, чье лицо покрыто трехдневной щетиной. Таким образом мы удерживаем внутри самые чистые и самые красивые переживания. Мы доверяем тому, что через какое-то время переживем снова что-то приятное. Когда мы садимся в лифт и едем в нем наверх, мы думаем, как интересно, что все эти машины работают таким совершенным образом. Мы ощущаем как уравновешиваются грузы. Мы можем также удерживать Кармапу в сердце и видеть, как он излучает свет на все существа. Здесь мы можем успешно это делать. В машине это не всегда хорошо. Только когда мы будем действительно хорошим йогином, мы сможем полностью освободить ум от езды и позволить делать это телу. До того момента мы должны, однако, использовать для езды все органы чувств. В лифте существует также такая возможность, что мы можем позволить, чтобы Будда опустился на высоту нашего сердца. Мы думаем, что он сидит над нашей головой на чем-то подобном кусочку бревна, потом мы вытаскиваем это бревно и бум. (Пауза) Будда падает в сердце и начинает сиять. Потом мы идем к шефу и выясняем, почему мы снова опоздали на полчаса. Мы слушаем то, что он имеет нам сказать, радуемся, что так точно ему удается выражать свои мысли. Мы знаем, что он определенно долго-долго это тренировал, а сейчас он имеет случай представить богатство своих возможностей. Мы очень глубоко тронуты и благодарны ему за заинтересованность, которую он нам посвящает, и очень счастливы, что очень ясно, что наше значение в фирме очень велико. Потом мы идем к своему письменному столу, сразу же находим 5 самых интересных дел этого дня, остальные же кладем на письменный стол коллеги, пока он не видит. Затем проверяем каким людям и когда мы должны позвонить, ставим будильник, чтобы он напомнил нам об этом в нужное время. Потом мы начинаем заниматься работой, и все время по этой причине ощущаем много радости. Мы пробуем делать это так хорошо, как возможно. Это важно, и вы, немцы, знаете об этом. После японцев и нескольких других рас с Дальнего Востока вы знаете это, вероятно, лучше всех во всем мире. Это было вызвано этими войнами каждые 20 лет. Войны, которые дают искусность в восстановлении и направление в жизни. Просто у вас это в костях. Действительно замечательной вещью является возможность что-то делать. То, что ты эффективен, дает много радости. Независимо от того, что мы делаем, следует делать это хорошо. Если мы ничего не делаем, ничего не возникает. Мы, датчане, на вопрос "Что делаешь?" отвечаем чаще всего так: "Так мало, как это только возможно." И могу сказать вам, что по этой причине нам в будущем будет все труднее занять деньги в долг, потому что подобное отношение распространяется.

В действительности, самой важной вещью в том, чтобы быть йогином, является то, чтобы мы хорошо делали то, что делаем. Если мы занимаемся любовью, то занимаемся любовью эффективно. Если мы работаем, то работаем эффективно, и мы не раскисшие. Мы делаем это, не думая ни о чем другом. Мы также не рассеяны. Мы держим нос у самой этой вещи и заканчиваем то, что начали. Это отношение действительно очень важно. Единственной вещью, которой йогин ни в коем случае не может себе позволить является размытость, отсутствие ясности и неуверенность. Как старая лошадь, которая не знает, следует ли ей сделать шаг вперед или назад, и поэтому остается там, где была и только занимает место. Йогин не может этого делать. Что бы ни было у нас на прицеле, что бы мы ни хотели сделать, мы делаем это правильно, с осознаванием и силой. И тогда мы получаем также правильный результат. Нам, однако, для этого необходимо упорство. Каким образом мы можем развить упорство? Как мы учимся сидеть и медитировать? Делая это. Упорство добывают будучи упорными. Мы хотим что-то сделать, потому что это дает много силы, потому что это приятно. А упорство мы развиваем благодаря тому, что мы упорные. Просто мы это делаем. Я не знаю другого способа. Наша мотивация - это радость, когда мы думаем: "Как замечательно, сейчас я снова могу сделать что-то полное значения. Вместо того, чтобы быть все более старым, я буду также немного более мудрым. Все йогическое лучше всего приходит через радость. По крайней мере, я так это понимаю. И таким образом этому учу. Я никогда не прихожу, указывая нравоучительно пальцем, но всегда я говорю: "Больше силы, двигать с места, взять то, что есть, нажать на газ". По этому распознается йогин. Обычный напуганный заяц должен всегда все удержать и охотнее умер бы еще до того, как что-то начнет делать. Йогин предпочитает хватать тигра на полном скаку. Это действительно большая разница. Йогин чувствует себя в изменениях так, как у себя дома. Нормальный человек предпочитает тишину и контролирование. Путь йогина заключается в том, что мы хватаем силу, когда она появляется, увеличиваем ее и направляем туда, куда хотим. Тяжелая работа и быть йогином совершенно не противоречат друг другу. Однако, лень, ничего неделание, и только согревание стула целый день не имеют с этим ничего общего. Это не означает, что мы должны вести себя как китайцы во времена Мао, когда очень часто нечего было делать. Тогда половина китайцев копала яму, а немного позднее вторая половина китайцев закапывала ее обратно, чтобы все имели занятие. Не это у нас имеется в виду. Если в бюро или на работе нечего делать, можно с успехом делать другие вещи. Подумайте, например, о всех людях, которые, возможно, обрадовались бы, получив от нас письмо. Подумайте о пользе, которую вы можете принести своему телу, если вы сделаете время от времени несколько упражнений, напряжете мускулы или также выпрямите спину. На этом уровне вы можете быть целиком осознающими, можете принести нечто хорошее себе и другим. Думайте также о том, что время, когда нечего делать, вы можете также использовать для повторения мантр, что даже в работе, когда вы не должны быть точно целиком сконцентрированы, вы можете повторять мантры. Таким образом вы сможете занять определенный уровень ума. Если вы как раз ничего не делаете, вы можете также на момент расслабиться, представить себе Кармапу в сердце и снова излучать светом на другие существа. Итак, пробуйте соответственно своим способностям осознавать на многих уровнях одновременно. Попробуйте действительно целиком использовать все ваше время. (Войтек.-Это очень важное замечание). Одна из причин, почему я и мои друзья часто говорим людям: "Сделайте Нендро, если это возможно", - это то, что потом все приходит само по себе, все происходит так, как должно быть. Во время дня существует также возможность медитировать на признаки утомления. Когда при физической работе у кого-то болят кости, или мы все больше утомляемся, делая умственную работу, мы можем осознать это и можем сделать процессы утомления объектом медитации. Мы можем полностью осознавать то, что именно происходит, когда мы хотим выпить чашку кофе или две чашки чая, когда мы охотнее вышли бы наружу или просто встали на голову в углу комнаты. Мы можем пережить много радости, обманывая обычные процессы природы. С одной стороны, замечательно концентрироваться на том, как покидает нас сила и активность. С другой стороны, интересно также научиться бороться с процессами утомления и отупления. Это мой собственный рецепт йогина. Когда мы работаем, мы можем видеть самих себя как мотор, который мы используем соответственно тому, что происходит. Мы меняем одну скорость на другую в зависимости от того, что именно возможно. Мы постоянно осознаем то, что можем делать много вещей одновременно. Мы переходим здесь с уровня на уровень. Я знаю это из собственного примера. Если у меня ясная голова, если я достаточно долго спал или также выпил достаточно много чая, то прежде всего принимаюсь за самые трудные личные дела, при которых я должен осознавать содержание всех двух страниц письма. Когда вдруг кто-то войдет в комнату с какими-то проблемами, однако, не с теми значительными, тогда я перехожу от писем к написанию открыток. Одна часть ума занимается вещами, которые я слышу и проверяет, с чем пришел гость, другая часть, которая не используется для этого, пишет легкие пожелания или что-то подобное. Когда ситуация становится больше, когда проблемы того, кто вошел, более серьезные, я перехожу к написанию адресов. А если еще больше энергии необходимо, я делаю немного порядка вокруг себя. Если действительно его проблема серьезна, я посвящаю ему 10 тысяч вольт своей энергии и глотаю все.

Потом, когда мы снова выходим из офиса, мы можем сделать несколько добрых пожеланий, чтобы всем хорошо жилось, чтобы они были счастливы до следующей встречи. Мы можем представить кратко Будду над их головой, можем представить, что он опускается в их сердце и начинает сиять. Со всеми этими благословениями, которые благодаря этому возникают, мы снова приводим в движение машину и возвращаемся домой. Или также сидим в трамвае и видим всех женщин как женских Будд, всех мужчин - как защитников или Херуков или как мужских Будд. Мы удерживаем этот уровень и пробуем везде видеть что-то интересное и красивое. Если рядом с нами сидит некто с действительно полными силы руками, можно радоваться огромной мудрости, которую они в себе заключают. Также видя пару совершенно сформированных девичьих ног, мы радуемся мудрости, которая в них скрыта. Независимо от того, что мы видим и что переживаем, везде мы видим это как чистое, желаем людям чего-то хорошего и полностью все осознаем. Если к нам подходит какая-то пожилая женщина или мужчина, мы видим созревшую мудрость, которую они в себе носят. Мы видим такое лицо и знаем, как много они пережили, и выражаем следующее желание: чтобы они стали также мудрее, благодаря тому, что пережили. Когда мы слышим людей, разговаривающих между собой, может оказаться, что некоторые из них говорят о войне. Мы думаем о том, что при помощи 6 % населения мира мы боролись против остальных 94%, и мы это выдерживали в течение 5-ти лет. С одной стороны, мы, следовательно, можем сказать: "Что за взрыв силы действия!" С другой стороны, однако: "Как же это глупо, как же это бессмысленно, сколько страдания, как это страшно". Мы имеем обе вещи. Мы можем посмотреть на немецкий народ, и тогда мы заметим силу в организации, основополагающее доверие. Мы можем определить их национальный характер. Что приводит к тому, что люди - немцы, что приводит к тому, что другие люди - турки? Мы пробуем проверить, что здесь есть общего. Мы осознаем, что происходит. Мы не должны оценивать людей. Но мы можем немного проверить, как все функционирует, и мы можем постараться понять эти механизмы, увидеть, какие радости и страдания испытывают люди, каков мир их переживаний. Потом мы приезжаем домой, где нас ждет партнер или партнерша. И теперь речь идет о том, чтобы мы были свежие, чтобы мы действительно были в состоянии пережить партнера. Всю свежесть, всю полноту и всю любовь, которые мы от него получаем. Мы также не должны думать застывше: "Только в 10, когда пойдем в кровать". Можно также хорошо отнестись к этому до еды или после. Или мы также можем позвонить нескольким друзьям. Важно, чтобы мы не входили домой с целым багажом застывших идей, и чтобы мы не делали так, что все происходит в соответствии с застывшим, раз установленным шаблоном. Чтобы мы были открыты нашему партнеру, чтобы мы действительно переживали нашу совместную жизнь как большой эксперимент. Мы должны действительно переживать свежесть, красоту и силу других, чтобы мы с ними контактировали, а не думали, что мы должны разыгрывать какой-то театр, в котором в определенный момент времени должно происходить нечто определенное. От этого зависит, останется ли ситуация свежей и открытой, и воспримем ли мы все сигналы партнера. Живя таким образом, мы будем всегда полностью жизненными. Время от времени, может быть, мы должны пойти раньше в кровать. Существует также возможность поставить будильник на середину ночи, чтобы на какое-то время проснуться. Тогда мы сможем помедитировать полчаса или час или снова друг другом радоваться. Наконец, мы можем делать различные медитации, которые приведут нас к тому, что вставая мы будем свежими, сможем полностью переживать вещи и продолжать нашу активность. Таким образом, мы имели целиком замечательный день и хорошую ночь. Все имело значение, ничто не было привычкой. Ничто не пропало. Ничто не произошло просто потому, что ничего другого не произошло. Но все имело смысл. Таким образом йогин может очень хорошо жить своей жизнью. Таким образом очень хорошо он может переходить от одного дня к другому. Тогда каждый день будет новым, свежим и держащим в приятном напряжении.

 

Материал с сайта www.mahamudra.ru

 

 

назад к списку

на главную страницу

Оригинал текста находится
в библиотеке Лотоса
"Эзотерическая литература"
www.ezoterika.nm.ru/litera.htm